«Сегодня в молдавской экономике отсутствуют реальные предпосылки для коренных качественных изменений. Хотя возможен небольшой рост национальной экономики (на уровне 2–3%). Это незначительный показатель для самой бедной страны Европы (особенно после очередного падения реального ВВП в 2015 г.).

Основная предпосылка сравнительной устойчивости современной молдавской экономики заключается в практическом завершении ее структурной перестройки. На смену советской аграрно-промышленной модели пришла модель «экономики услуг». Сегодня в ВВП страны доля услуг составляет 64,7%, промышленности — 21,1, сельского хозяйства — 14,1%. Причем страна производит в основном услуги для внутреннего потребления (тепло-, энерго- и газоснабжение, мобильная связь, внутренняя оптовая и розничная торговля, внутренний транспорт, жилищно-коммунальные услуги и др.). Экспорт услуг крайне незначителен, а порой ниже уровня 10–20-летней давности. Так, численность международных туристических посещений (туристический экспорт) в 2015 г. составила 16 тыс. человек против 26 тыс. в 2004 г. и 292 тыс. в 1992 г. Отметим, что сегодня доля туризма в мировом ВВП составляет около 10%, а в Молдове — менее 1%.

В малых странах с «услуговой» экономикой, ориентированной на внутреннее потребление, нет потенциала для саморазвития. Такая экономическая модель проедает собственные ресурсы и может существовать, только подпитываясь займами (роста государственного долга), либо за счет поступлений от физических лиц, работающих за рубежом (экспорта рабочей силы). Оба эти фактора активно используются в молдавской экономической модели. Но в качестве основы экономического роста они в конечном итоге приведут к дестабилизации национальной экономики. Однако проблемы возникнут у страны в среднесрочной и долгосрочной перспективе, а в краткосрочном периоде (в течение 2017 г.) эти факторы не трансформируются для нее в существенную угрозу. Хотя негативный потенциал будет продолжать накапливаться. Так, только в 2015 г. чистый объем банковских переводов денег из-за границы в пользу физических лиц Молдовы снизился на 30% по сравнению с 2014 г. В 2016 г., в течение 7 из 10 отчетных месяцев, подобные поступления были ниже уровня предыдущего года. А всего за 10 месяцев объем поступлений снизился на 5%. При этом страна активно набирает кредиты, значительная часть которых идет не на развитие производственного сектора, а на потребление, что не позволяет укреплять производственный потенциал, но увеличивает задолженность в будущем. Производство растет медленно или не растет совсем (как в 2015 г.), а долги перед иностранными кредиторами растут. Эти тенденции продолжатся и в 2017 г.

В политической системе страны в 2017 г. будут продолжаться колебания, но тренд останется неизменным, что скажется и на сравнительной стабильности экономического положения. Учитывая, что выборы в Парламент Молдовы предстоят в 2018 г., предполагаем, что негативный для населения законодательный потенциал будет в основном реализован до середины 2017 г.

Экспорт сегодня уже не играет для Молдовы определяющей роли в экономической стабильности и росте. Власть добилась замены роли экспорта в экономике на поступления от физических лиц из-за рубежа и в меньшей степени на международные кредиты. В 2015 г. экспорт составил $1 967 млн, а официальные поступления от физических лиц из-за рубежа — $1 227 млн. С учетом серых схем (в денежной и товарной форме) поступления от физических лиц, по нашей оценке, превышают объем экспорта. Суммарно экспорт и поступления от физических лиц адекватны стоимости импорта ($3 998 млн), что не дестабилизирует пока экономику. Однако процесс накопления отрицательной критической массы продолжается (экспорт и поступления от физических лиц снижаются, а госдолг растет).

В краткосрочной перспективе (один год) мы не видим предпосылок для резкого падения поступлений в страну денег от граждан Молдовы, работающих за рубежом, а госдолг пока еще не достиг уровня, критического для национальной экономики. Эти потрясения — дело отдаленного будущего, но не 2017 г.

Деньги из национальной банковской системы не будут возвращены в Молдову (вернется только их часть); останется неизменной доля лиц, проживающих ниже уровня крайней бедности, определенного Всемирным банком ($3 в день или 1 800 леев в месяц); разрыв между богатыми и бедными не сократится (только среди пенсионеров разброс сегодня составляет от 600 до 32 тыс. леев), продолжится повышение зарплаты отдельным категориям госслужащих силового блока, что будет способствовать дальнейшему развалу пенсионной системы страны.

Средний размер пенсий (1 278,04 лея после индексации 2016 г.) в 2017 г. после индексации будет оставаться ниже прожиточного минимума (1 734,1 лея по итогам 2015 г.), а он в свою очередь ниже уровня крайней бедности ВБ. За счет игры с обменным курсом лея НБМ и правительство постараются уравновесить прожиточный минимум и уровень крайней нищеты, но достичь среднего по мировой экономике уровня абсолютной бедности и крайней нищеты в 2017 г. не удастся. Пенсионная реформа будет реализовываться, однако при нынешней экономической модели Молдовы и развале существовавшей пенсионной системы, придется устанавливать равный пенсионный возраст для женщин и мужчин в 70 лет, что будет отложено на следующий парламентский период.

Среди реальных экономико-социальных проблем 2017 г. отметим продолжающееся снижение водостока Днестра, что при малоснежной зиме и жарком лете может сказаться на сельском хозяйстве, экологии и качестве жизни населения. Поддержание в Дубоссарском водохранилище уровня воды, необходимого для нормального удовлетворения нужд столицы, приведет к заболачиваемости Днестра ниже водохранилища и снижению производства электроэнергии на ГЭС.

В целом относительно стабильный в экономике 2017 г. будет накапливать кризисный потенциал для будущих периодов».